Танки грязи боятся. Написано внуком по воспоминаниям фронтовика - Александр Владимирович Смирнов

что с ними что-то случилось, табун и коноводов вышло встречать полдеревни. Мать Валентина со слезами на глазах бросилась обнимать сына и увлекла его в дом.

Походы в ночное редко заканчивались подобным. Скорее всего, в том году существенно выросло количество волков, и от нехватки пропитания они были вынуждены охотиться на лошадей, охраняемых людьми с оружием.

– Владимиров, ты что нам скажешь? – прозвучал громкий голос командующего. Он не указал при этом звание. Валентин от неожиданности вздрогнул, он почувствовал себя студентом, уснувшим на лекции. Видимо, он отвлёкся и пропустил что-то на совещании. Пришлось изобретать, что ответить.

– Я, товарищ командующий, о ночных думал, – сказал Валентин. Не успел он продолжить, как в помещении разразился хохот. Военнослужащие смеялись от души. «Как вам не стыдно! Взрослые люди», – подумал старший лейтенант. Он настолько увлёкся воспоминаниями о походе с лошадьми, что не обратил внимания на двусмысленность выражения. Когда генералы успокоились, Валентин рассказал о существующем обычае пасти животных на дальних пастбищах. Выяснилось, что никто из присутствующих не знал в точности, что собой представляет это мероприятие.

Больше его слушать не стали и решили использовать воздушный десант для проведения наступательной операции. Составлять план командующий поручил начальнику штаба фронта. На этом Валентину велели покинуть совещание.

В течение вечера старшего лейтенанта не покидали размышления о предстоящем наступлении. То, что он вспомнил о походе с лошадьми, навевало мысли как-то применить опыт прошлого. Постепенно созрела идея, способная оформиться в хороший план.

Он, конечно, мог не проявлять больше инициативы, оставить всё как есть, но предположение, что его идея окажется лучше, не давало покоя. Старший лейтенант видел, что в штабе уже не рассматривали кавалерию как обязательный атрибут боевых действий. Количество лошадей в войсках неумолимо сокращалось. Это относилось и к транспорту, и к ударным частям. За два с половиной года войны внимание переключилось на моторы. Танки стали основной силой наступления.

Но даже в вопросе целевого использования техники существовали разногласия. Большинство командиров рассматривали бронированные машины для проведения атак на противника, главным образом используя защиту от попадания артиллерийских снарядов и пулемётных пуль, одновременно производя выстрелы из башенного орудия. Технику применяли в качестве помощи пехоте во время наступления.

Но находились некоторые, в том числе Валентин, кто видел в танках способность производить разгром в тылах противника. Обладая массой в тридцать тонн, Т-34-76 мог своими гусеницами разворотить дорогу до состояния, при котором колёсный автомобильный транспорт оказывался не в силах передвигаться. Танк, проезжая поперёк железнодорожной линии, выводил из строя пути. Стоило добраться до складов, казарм, штабов и прочих строений, как от них оставались развалины, железнодорожная станция превращалась в нагромождение металлолома. Прекращалась связь между различными подразделениями. От вышеперечисленного противник получал больше ущерба, чем при лобовой атаке оборонительных укреплений. Не огневая мощь и бронезащита, а гусеницы, большая масса и скорость передвижения являлись главными характеристиками, с помощью которых можно было добиться лучшего эффекта. Требовалось только умело распорядиться имеющимися танковыми частями.

Если в условиях распутицы применение танков было затруднительно, то заменой могла послужить кавалерия. Как добиться такого же эффекта разгрома в тылу неприятеля, как от техники и от десанта одновременно? Или по крайней мере попытаться устроить что-то подобное.

Валентин начал строить предположения, основываясь на походе в ночное. Предстояло взять с собой еду для людей, одежду и оружие. Прокормить животные в крайнем случае могли себя сами. Они ели прошлогоднюю траву, которой при небольшой высоте снежного покрова или его отсутствии набиралось предостаточно. Продуктами и одеждой людей обеспечить представлялось возможным, а вот с вооружением возникли сложности. Если сравнивать с воздушным десантом, то грузоподъёмность кавалерии гораздо больше. Если сравнивать с танками, то вооружение заметно слабее. Требовалось как-то усилить конные части. Артиллерийские орудия застрянут в грязи и будут обузой, гранат и стрелкового оружия недостаточно.

В распоряжении фронта находились миномёты разных моделей, которые относились к средствам ближнего боя. Используя такой тип вооружений в пределах прямой видимости, можно добиться наибольшей точности попадания. В отличие от артиллерийских орудий, миномёты того же калибра имели существенно меньшую массу, их можно было переносить расчёту из двух-четырёх человек на небольшое расстояние. Перевозились они обычно на грузовиках. Валентин стал изучать характеристики миномётов и выяснил, что образцы имели калибр от 50 до 120 миллиметров, массу от 9 до 275 килограмм, длину от 60 сантиметров до 2 метров и дальность выстрела от 800 метров до 6 километров. Самые лёгкие обладали незначительной мощностью и не могли нанести серьёзный ущерб противнику.

И тут ему пришла идея взять подходящие миномёты в поход, привязав их к лошадям. При этом наездника он не предусматривал, а следить за животным придётся другому кавалеристу, который окажется в этом случае в роли коновода. Лучше всего на эту роль подходили батальонные миномёты 82-го калибра, имевшие массу 52—56 килограмм и максимальную дальность выстрела 3 километра. Один снаряд (мина) имел массу 3,1 килограмма. Бойцам из миномётного подразделения тоже придётся участвовать в рейде и передвигаться верхом. Предстояло отобрать солдат, имеющих навык верховой езды. Перевозить требовалось и ящики с боеприпасами, которые также предполагалось устанавливать и привязывать к лошадям.

Общепринято считалось, что наступление кавалерии происходило на больших скоростях и сопровождалось применением оружия. На совещании у командующего фронтом высказывались предложения ввести конные части в прорыв вместо танков. Участники совещания, в том числе Валентин, представили картину, что подразделения устремляются в атаку со свистом, размахивая саблями, наводя много шуму, и продвигаются вперёд с боями.

«А что, если передвижение по территории, занятой неприятелем, производить тихо, подобно походу в ночное? Использовать лошадей главным образом в качестве транспортного средства для доставки миномётов и боеприпасов к ним. Затем, подобно высаженному десанту, устроить внезапно бой в тылу противника, а с помощью миномётного огня, подобно танковому рейду, произвести разрушения и создать даже видимость окружения», – подумал Валентин.

В данном случае преимущество кавалерии перед воздушным десантом заключалось:

• В точности применения. Наземные подразделения легко могли найти цель и выйти к ней кратчайшим путём. Воздушный десант не всегда сбрасывали в нужном районе.

• В грузоподъёмности и, соответственно, в вооружении. С лошадьми предполагалось отправить миномёты и боеприпасы к ним.

• В количестве личного состава. Воздушных десантников на одном фронте одновременно могло использоваться не более двух тысяч человек, что было связано главным образом с ограниченным числом транспортных самолётов. Повторять попытку забросить бойцов со следующих рейсов опасно. Эффект неожиданности наступающие упустят, и противник может оказать серьёзное сопротивление. 2-й Украинский фронт мог направить для проведения операции в тылу неприятеля 10 тысяч кавалеристов и бойцов миномётных частей.

Воздушный десант обладал преимуществом над кавалерией в дальности действия. Транспортные самолёты могли забрасывать советских диверсантов на расстояние в сотни километров от линии фронта. Во время проведения Уманско-Ботошанской операции необходимости в большой дальности высадки десанта не существовало, и кавалерия могла легко справиться с поставленной задачей.

Одновременно с действием кавалерии должно было происходить наступление основных сил. По решению Ставки операция задумывалась широкомасштабная, с участием трёх фронтов. Валентин считал, что успех одного фронта должен поддерживаться успехами его соседей, иначе существовало опасение, что противник может перебросить резервы к месту боёв, и тогда все усилия окажутся напрасными. Это не раз происходило во время сражения на Днепре. Валентин нашёл выход из этой ситуации. Он придумал произвести заброску конно-миномётных частей также одновременно на 1-м и 3-м Украинских фронтах, в распоряжении которых имелись кавалерийские дивизии. Именно одновременность скрытного применения конных частей на трёх фронтах с использованием миномётов позволяла добиться наилучшего успеха, сохранить эффект неожиданности и не дать противнику разгадать замысел операции. В дальнейшем стоило воспользоваться действиями кавалерии и наступать с основного фронта по направлению к прорвавшимся частям для окружения неприятеля. На втором этапе применение кавалерии сводилось к дальнейшим рейдам вглубь обороны противника с целью захвата переправ через реки, а также захвата железных дорог.

После войны Валентин узнал, что в Красной армии существовали горно-вьючные миномётные части. В них использовали лошадей для перевозки вооружений в труднопроходимых горных местностях. Существовали, оказывается, специально изготовленные приспособления для закрепления миномётов на спинах животных. Но на 1-м, 2-м и 3-м Украинских